20 лет назад в журнале Rolling Stone вышла статья о высоком искусстве хоккейных тафгаев
Вот ты пришёл на хоккей, и смотришь на хоккейную драку. А ты никто и звать тебя никак. Боб Никтов, мелкий торговец на бирже. У тебя ботинки из крокодильей кожи, квартира с видом на красивую, но грязную речку, Лендровер, и особый стиль носить шляпу, по-ковбойски загибая поля.
И вот ты сидишь на хороших местах среди таких же торгашей из глубинки, и чтобы продемонстрировать свою тонкую натуру, ты качаешь головой и говоришь, что такое поведение слишком грубое и мальчишеское, и вот именно из-за него хоккей никогда не станет спортом №1 в Америке. Это твоё официальное заявление. Подпись, Роберт Никтов.
Ну да бог с тобой, Боб. Большинство людей, которые лишь поверхностно интересуются хоккеем, считают хоккейную драку чем-то прискорбным. Они считают это недостойным поведением, которое показывает дурной пример детям и снижает авторитет Спорта. Более того, они считают хоккейную драку грубой, дискредитирующей, хамской, обидной, неправильной, ведущей к деградации и полностью лишней вещью. Ну, может не совсем лишней.
Хоккейная драка - это не разборка между двумя дебилами, которые решают конфликт, возникший на почве взаимной неприязни. В хоккейных драках нет ничего личного. Дерущиеся могут даже не испытывать взаимной ненависти. Две команды могут недолюбливать друг-друга. И тогда время от времени между игроками могут возникать драки. Но причиной всегда становится провокация.
Бойцы редко сражаются чаще одного раза за матч. Они встретились, решили на кулаках спорный момент, и забыли друг о друге до следующей конфликтной ситуации.
И далеко не каждый хоккеист готов лезть в драку. Хоккей - это грубое мужское развлечение, пришедшее к нам из канадской глуши. И его неписанный кодекс чести гласит: игроки в ответе за своё поведение на площадке. Если игрок огреет соперника клюшкой, ему это обязательно припомнят. А в роли припоминающего выступит игрок команды-соперника устрашающей наружности.
И если спровоцировавший конфликт хоккеист попробует избежать поединка - например, упадёт на лёд и закроет руками голову - то он, вполне возможно, потеряет уважение до самого конца своей карьеры.
Принять бой - достойное уважения решение. В любом виде спорта ценят смелых и суровых игроков, которые никогда не отступают. Даже в шахматах.
В любой команде есть всего несколько игроков, которые дерутся регулярно. Кто-то не вышел ростом, кто-то просто не любит махать кулаками, а есть ещё и слишком ценные для команды игроки, подставлять которых под лишний риск просто глупо.
Дерущиеся хоккеисты обычно не сильны в других аспектах игры. Из 60 минут игрового времени они проводят на площадке минут 5-6. Заметив вторую или третью грубость соперника, тренер просто хлопает по плечу своего тафгая, обозначая, что настало его время.
Тафгаю даже не нужно давать каких-то инструкций. Он сам прекрасно видел причину своего появления на льду. Он достанет грубияна, или другого соперника равной себе весовой категории. Он никогда не будет атаковать игрока, который не готов драться. Это не спортивно.
Грубость по отношению к звёздным игрокам - не единственная причина для драки. Есть и другие. Например, в предыдущей игре серии соперник добился слишком лёгкой победы. Тогда в начале следующей игры тафгай проигравшей команды может устроить драку, чтобы подорвать боевой дух соперника. Драка может случиться и в конце проигранной встречи, чтобы показать сопернику, что несмотря на счёт, к проигравшим нельзя относиться неуважительно.
Тафгай-новичок может зарубиться с признанным бойцом. Если новичок победит, то повысит свой авторитет. Если же он проиграет, то по крайней мере покажет всем, что он не испугался драки с сильным оппонентом. Если же он ляжет после первого удара, то ему придётся попробовать ещё раз.
Некоторые игроки особенно важны для команды, например, капитан, или главная звезда. Грубая игра против этих ребят, особенно на их домашнем льду, - лучший способ получить взбучку. Тафгай, защищая звезду, выступает в роли своеобразной страховки, которая позволяет лучшим игрокам не отвлекаться на вражеских костоломов, а полностью сосредоточиться на чужих воротах.
Есть игроки, которым достаточно просто появиться на льду, чтобы соперник мигом присмирел. Хоккей - это игра на устрашение. Самый простой путь к победе - заставить соперника потерять веру в себя. Команда, состоящая из крупных игроков, а особенно из крупных и быстрых игроков, способна наводить страх на защитников соперника. Когда бегущий за шайбой защитник слышит, как сзади к нему приближается здоровенный и очень злой тафгай, готовый на полном ходу впечатать его в борт, вероятность ошибки повышается многократно.
Я искренне уважаю храбрость хоккейных тафгаев. И мне не нравится, когда их называют "громилами". Это неуважительное определение. Получить место в заявке команды НХЛ - это большое достижение. Я уважаю готовность этих парней к вывихам и переломам, фингалам, порванным губам, порезанным щёкам и лбам. И всё это за куда меньшие деньги, чем получают звёзды, которых они защищают.
Среди тафгаев есть те, кто наводит ужас на всех остальных бойцов. Стю Гримсон из Каролины, Сэнди Маккарти из Калгари, Дональд Брашир из Ванкувера и Крис Саймон из Вашингтона выиграли большинство своих драк.
Но самым опасным бойцом в НХЛ считается Тони Туист из Сент-Луис Блюз. В нём 185 см роста и 111 килограмм веса. Его плечи настолько широки, что его имя на спине смотрится как аббревиатура. Чтобы заслужить признание других бойцов, тафгай должен драться 20-30 раз в сезоне. Туист дерётся в среднем 15 раз. Одна из причин - не самое лучшее катание. Если бы он катался быстрее и с лучшей координацией, он точно был бы гораздо богаче.
Дело в том, что после звёзд, самыми ценными игроками в хоккейной команде считаются парни, достаточно крупные и быстрые, чтобы выиграть борьбу за шайбу. Ну или наказать соперника, который этой шайбой владеет. Хоккей пока не так богат на монструозных гигантов, как НБА или НФЛ. Но всё к этому идёт. Единственный пример действительно классного игрока схожей с Туистом комплекции - это Эрик Линдрос - форвард Филадельфии.
Рост Линдроса составляет 195 см при весе в 107 кг. Игроки говорят, что Линдрос настолько огромен и катается с такой скоростью, что его коньки издают какой-то чудовищный звук. Когда ты спешишь завладеть шайбой в углу площадки, и слышишь за своей спиной этот звук, ты точно знаешь, что сейчас произойдёт. И тебе это не понравится.
Ещё одна причина, по которой Туист редко дерётся - с ним просто боятся связываться. Куда полезнее вести себя прилично, когда он на льду. Разумеется, в НХЛ нет трусов. Но Туист больше и сильнее любого тафгая в лиге. У него сокрушительный удар и отвратительный характер. Некоторые тренеры просто запрещают своим игрокам драться с ним. Он может нанести серьёзную травму, и его почти невозможно победить.
Если ты стоишь на льду на коньках, пытаешься ударить кого-то и промахиваешься, ты падаешь. Вот почему хоккейные драки начинаются с того, что бойцы хватают друг-друга за свитера. Сила удара во многом зависит от равновесия. Если с равновесием беда - работает только сила рук. При хорошем равновесии, ты можешь вложить в удар движение тела. Туист отлично держит равновесие.
Многие драки, однако, превращаются в поединки двух борцов. В ход идут разнообразные захваты. Но отношение Туиста к дракам эффективно и безжалостно. "Я не люблю хватать соперника. Я люблю бить. Если я вступил в драку, я хочу побольнее тебя ударить. Ты можешь ударить меня, но я ударю сильнее. Вот такой план. Я хочу, чтобы в следующий раз ты увидел, как я еду к тебе, и подумал, что лучше не стоит и пытаться."
Но больше всего мне нравилось смотреть как дерётся Джо Коер из Детройта. В хоккейной драке довольно трудно получить травму. Большая часть тела хоккеиста покрыта защитой. Тафгаи дерутся годами, и точно знают, как заставить соперника бить точно в шлем. Однако бои с участием Коера редко обходились без травм.
Коеру 33. В нём 182 сантиметра и 92 килограмма. У него маленькое, круглое лицо, высокие скулы, щель между передними зубами, и озорное с наглецой выражение лица. Коер вырос на ферме в Саскачеване. Игроков с его фигурой в лиге называют комбайнёрами. Всё так, у него круглые, широкие плечи настоящего крестьянина. Он невероятно силён.
С 1991 по 1996 год Коер играл за Рейнджерс. Колин Кэмпбелл, бывший тренер Рейнджеров, однажды спросил Коера, откуда в нём такая силища. Тот ответил просто: "пруды".
На ферме, где он работал, было множество мелких прудов. Тракторы и грузовики объезжали вспаханные поля вдоль краёв ирригационных канав и прудов. И Коер в юные годы занимался тем, что расчищал эти импровизированные трассы от камней, скидывая их в пруды.
В первой же своей драке на профессиональном уровне Коер уронил оппонента с одного удара.
У Коера своеобразный стиль боя. Большинство тафгаев стараются нанести как можно больше ударов. Коер бьёт только один раз. Он спокойно позволяет колошматить себя, ожидая удобного момента для решающего удара с правой от бедра или из-за плеча.
На юношеском уровне Коер однажды отправил оппонента в нокаут. Тот продолжил стоять на своих двоих, но лишь потому, что Коер держал его за свитер. На профессиональном уровне Коер одним ударом сломал оппоненту скулу. Бедняге пришлось на год распрощаться с хоккеем. Другому оппоненту Коер сломал челюсть.
По словам Кэмпбелла, хоккейные шлемы делают настолько прочными, что бить по ним кулаком - всё равно, что пытаться пробить бетонную стену. Однако он лично видел, как Коер ударом расколол шлем оппонента и нанёс тому сотрясение.
С 1985 по 1991 год Коер играл за Детройт вместе с парнем по имени Боб Проберт, который больше десяти лет считался одним из самых сильных бойцов в НХЛ. Самым талантливым одноклубником Проберта и Коера был Стив Айзерман, который до сих пор капитанит в Детройте. Коер объяснял свою роль в команде очень просто: "отгонять мошек от Стиви".
Проберт и Коер составляли устрашающий дуэт тафгаев. У них была привычка драться по ходу игры с тем же оппонентом, с которым только что подрался один из них. Спортивная пресса окрестила их Братьями Вглаз (Bruise Brothers - отсылка к фильму "Blues Brothers" - Братья Блюз).
Оппоненты, не желавшие близкого знакомства с правой рукой Коера, обычно пытались схватить его за руку, или прижать её к телу. В таких случаях события обычно развивались следующим образом, словами спортивного комментатора: "Дэвис захватил правую руку Коера и не отпускает её. Коер пытается освободиться - Джоуи серьёзный боец-тяжеловес, и если ему удастся освободить правую руку - Боже мой, смотрите, он освободил руку! - Тревога! ... Ну, что же, Дэвису будет о чём вспомнить".
Правая рука Коера по внешнему виду напоминает нечто вроде самопального строительного инструмента. Актёр Джефф Дэниелс, друг Коера, говорит, что у него вместо руки "тупой предмет с ногтями". Рука Коера перенесла столько ран и порезов, что на ней буквально не осталось живого места. Она как будто покрыта гладким линолеумом. Некоторые шрамы маленькие и белые, вроде прожилок на куске мяса, а некоторые тянутся от кулаков широкими бороздами.
Один из самых длинных шрамов появился в результате операции на порванном сухожилии, а другой - в результате операции по купированию стафилококка. Коер порезал руку о зубы оппонента, а доктор зашил рану, не промыв её. Инфекция зашла так далеко, что была опасность ампутации руки до локтя.
Руки Коера всегда в порезах и всегда болят. Когда он дерётся, он забывает о боли. Но в остальное время, ему приходится с ней жить.
Коер никогда не был самым изящным хоккеистом в лиге - у него ловкость офисного шкафа. Но он до сих пор играет на высшем уровне. Я спросил Кэмпбелла, способен ли Коер на закате своей карьеры преподать урок оппоненту.
"Все знают, что у Коера хватит сил ещё на один удар" - ответил тренер - "и никто не горит желанием оказаться на линии этого удара".
Оригинал публикации: журнал Rolling Stone, июнь 1998 года
Комментарии