Ссылка на Первую часть. Добро Пожаловать!
Во второй части перевода познавательной серии видео-материалов ютуб-канала Tifo-Football мы рассмотрим стремление Катара стать футбольной нацией, как они пытались достигнуть этого, как они потерпели неудачу с натурализацией, и как, наблюдая за тем, как другие инвестируют деньги в эту глобальную игру, они планировали преобразовать свою собственную экономику.
Чтобы открыть футбольную академию «Aspire», власти Катара решили обратиться за помощью к таким футбольным легендам как Марадоне и Пеле - это событие задало темп великим футбольным устремлениям Катара и их конечному пути к проведению крупнейшего футбольного турнира в мире.
Пеле и Марадона вышли на сцену, которую освещали тысячи мерцающих сафитов. Это произошло 17 ноября 2005 года, когда два величайших футбольных игрока в истории, под овации и аплодисменты обнимались перед переполненным залом. Это было необычно по ряду причин. Во-первых, интересен сам факт их объятий, ведь до этого между ними существовала давняя вражда по поводу того, кто на самом деле был величайшим игроком всех времен, разожжённая неудачной попыткой ФИФА вынести этот вопрос на публичное голосование. Марадона легко выиграл, но ФИФА ввела вторую, равную награду «истеблишмента», для более чистого, в плане репутации, Пеле. Марадона был в ярости и никогда этого не забывал.
Во-вторых, мало кто предполагал, что Марадона вообще будет присутствовать на этом мероприятии. За год до этого, он был на грани смерти после многих лет злоупотребления кокаином. Как ни странно, он также страдал патологическим ожирением. Но его друг, кубинский диктатор Фидель Кастро, вмешался и предложил ему место в известной реабилитационной клинике, расположенной за пределами Гаваны. После борьбы со своими демонами и операции по сшиванию желудка в Венесуэле он чудесным образом снова стал похож на того маленького волшебника, украшавшего собой мировую футбольную арену.
Наконец, в Дохе, состоялись объятия непримиримых соперников. Это событие произошло в «Aspire Dome», в то время крупнейшем в мире крытом спортивном куполе. Он был только что открыт Эмиром Хамадом и был настолько огромен, что мог одновременно принимать тринадцать спортивных мероприятий, включая беговую дорожку, 50-метровый олимпийский бассейн и одобренное ФИФА полноразмерное поле, вмещающее 5000 зрителей. Это было центральным элементом недавно созданной академии «Aspire» - многомиллиардного проекта, предназначенного для поиска и взращивания элитных спортивных талантов, особенно футбольных талантов из Катара, Ближнего Востока и всего мира. Пеле и Марадоне заплатили миллионы долларов, чтобы открыть его перед мировой прессой.
Многочисленные журналисты и высокопоставленные лица были там только из-за встречи Пеле и Марадоны. Академия была второстепенным поводом; предполагалось, что это будет чрезвычайно дорогой развлекательный центр.
Вместо этого академия станет центральной фигурой в следующей главе истории Катара, который будет использовать спорт как инструмент национального строительства и использовать академию в своих, казалось бы, донкихотских усилиях по получению права на проведение крупного международного спортивного турнира, будь то Олимпийские игры или финал Чемпионата мира.
В тот ноябрьский день Марадона шокировал толпу, рассказав о своем чудовищном употреблении кокаина, выступив в третьем лице против желания прессы «убить Марадону» и сравнил себя с Усамой бен Ладеном - его амбиции казались нелепыми, но не надолго.
Болельщики Вердера обожали Айлтона Гонсалвеша да Силву. Бразильский нападающий подписал контракт с клубом Бундеслиги в 1998 году. Айлтон всегда выглядел немного полноватым, но он был могущественным на поле, харизматичным и склонным к сумасбродству в жизни. Ходили слухи что он тратил на одежду 100 000 евро в месяц. И он всегда давал незабываемые интервью, на которых переходил с португальского на немецкий и обратно, оставляя журналистов, берущих интервью, в глубоком замешательстве.
Из-за удивительного сочетания крупного телосложения и скорости его прозвали Кугельблиц (Иными словами, кугельблиц — это чёрная дыра, образующаяся из энергии, а не из массы.) - немецкое слово, обозначающее шаровую молнию, иногда называемое Огнём Святого Эльма. Однажды его игру будут описывать как игру лучшего нападающего в мире. При этом зачастую он также умудрялся демонстрировать недисциплинированность и пропускать тренировки.
В 2003 году элементы сложилось в цельный пазл. Айлтон штурмом брал Бундеслигу. К 2004 году он забил 28 голов в Бундеслиге, дважды выиграл чемпионат и кубок. Крупные европейские клубы начали обращать на него внимание. Тем не менее, несмотря на то, что Айлтон был одним из самых смертоносных нападающих Европы, бразильская футбольная ассоциация игнорировала его, и его никогда не вызывали в национальную команду.
Тем не менее, нашлась одна страна, которая обратила внимание на подвиги Айтлона. В марте 2004 года Айлтон вместе с Деде и Леандро, которые играли за Боруссию Дортмунд, прибыли в Доху после получения интригующего предложения от катарской королевской семьи, которое кратко звучало как «Приходите и играйте за сборную Катара». По мере распространения глобализационных процессов, когда истории людей усложнялись, процесс натурализации становилась все более распространенным явлением.
Катар, как и многие другие небольшие страны, для того чтобы сделать свою национальную команду более конкурентоспособной также использовал натурализацию. Несмотря на то что Катар был в шаге от попадания на турнир в Италии '90, и Франции '98 - они так и не прошли квалификацию в финальный этап Чемпионата мира. По словам француза Филиппа Труссье - тренера национальной сборной Катара в то время, натурализация, вероятно, была единственным способом получить право Катара на участие в Чемпионате мира. «Для Катара натурализация не является чем-то новым, так 80 процентов игроков моей команды родились не в Катаре».
Они, уже к тому времени, потратили огромные суммы денег, привлекая больших звезд, когда те заканчивали свои карьеры, для того чтобы они приехали в Катар, играли в национальной лиге и поднимали уровень местных игроков. Марсель Десайи, Габриэль Батистута, братья Де Бур и Пеп Гвардиола – все они были заманены в Доху. Но ничего не получалось, и сборная Катара продолжала стагнировать.
Эта тактика была другой. Аилтону предложили миллион долларов авансом и почти полмиллиона долларов в год, чтобы он играл за национальную команду и помог ей выйти в финальный этап Чемпионата мира 2006 года в Германии. Айлтон, конечно же, ухватился за этот шанс. «Бразилия не обращает на меня внимание», — сказал он, добравшись до Катара. «Вот почему я решил играть за Катар, который меня ценит. Я хочу осуществить свою мечту и сыграть за сборную».
Но мечта Аилтона так и не сбылась. ФИФА была потрясена тем, что Катар создал элементарную систему трансферов игроков на уровне сборных. Президент ФИФА Зепп Блаттер был в ярости и сказал, что остановить переезд Айлтона было для него «высшим приоритетом». «Это противоречит духу игры… и ФИФА будет стремиться пресечь эту практику. Мы встретимся с футбольными и юридическими специалистами, чтобы обсудить этот вопрос». И они сделали это. Катар пренебрёг элементарными требованиями, поэтому ФИФА вмешалась и пресекла эту практику. Это был очень неловкий момент для Катара.
Два месяца спустя Эмир Хамад подписал «Закон № 16 об учреждении Академии спортивного мастерства (Aspire)», создав её с одной четкой целью: «достичь своих [Катарских] амбиций в спортивных соревнованиях на региональном и глобальном уровнях». В течение 18 месяцев было построено современное спортивное сооружение. Академия в Катаре начала кампанию по поиску потенциальных молодых игроков, скауты которой посещали каждую школу и проводили испытания для катарских детей в возрасте от шести лет. Не удовлетворившись этим, они запустили проект «Football Dreams», скаутский проект стоимостью 100 миллионов долларов, направленный на поиск самых перспективных детей по всему миру. За семилетний период было обследовано 3,5 миллиона претендентов. Только 20 кандидатов получили предложение.
Футбольные мечты катарцев породили множество споров. Критики заявили, что Катар грабит африканские и региональные таланты и переправляет их в Катар в надежде обойти новые жесткие законы о натурализации, которые в первую очередь были вызваны поведением Катара. Катар отрицал это, заявив, что это гуманитарный проект и что никто не будет вынужден представлять Катар.
Это обозначило совершенно новое стратегическое направление политики Катара. Направление, где спорт и футбол станут частью государственной политики и частью процесса национального строительства. Катарцы также разработали хитрый план. Вместо того, чтобы вкладывать миллиарды в дорогостоящие рекламные кампании, они позволили спорту продвигать бренд своей страны вместо себя.
Хотя они не сами придумали эту идею. ОАЭ, и особенно Дубай, особенно преуспели в использовании спорта для собственной рекламы их стран перед мировой публикой. Дубай был одним из семи правящих эмиратов ОАЭ, а Абу-Даби был центром власти. С 1990-х годов под эффективным правлением молодого, лояльного Западу правителя - шейха Мохаммеда бин Рашида аль-Мактума (под руководством которого были осуществлены замечательные преобразованиями Дубая) город был активно ориентирован на внешнеторговой деятельности. Они позиционировали себя перед мировой аудиторией как блестящее место для жизни, доступной покупки недвижимости и отдыха, несмотря на то, что место было частью строго исламской правовой системы, а летние месяцы были настолько жаркими, что даже просто выйти на прогулку было серьезным вызовом.
Это был необходимый экономический шаг. В Абу-Даби имелись значительные запасы нефти — которые составляли 95% нефтяных запасов страны, от 7 до 9% всех мировых запасов нефти — и реальная власть. По сравнению с ними, запасы нефти в Дубае были небольшими, и вскоре они были исчерпаны. К 2006 году только 6 процентов экономики Дубая зависели от углеводородов. Дубай, как и Катар, должен был подготовиться к постуглеводородному миру.
Дубай добился невероятной международной известности с помощью спорта. Здесь проходили самые дорогие в мире скачки — Кубок мира в Дубае; было турне PGA Tour (организатора основных мужских профессиональных гольф-туров в США и Северной Америке), на котором регулярно появлялся Тайгер Вудс; и чемпионат Дубая по теннису, где Роджер Федерер регулярно выигрывал титул. Название Дубая и его государственных компаний, таких как «Emirates Airlines», начали появляться на европейских футбольных футболках и стадионах.
Авиакомпания Эмирейтс в то или иное время была главным спонсором на футболках Челси, Арсенала, Пари Сен-Жермена, Реала, Бенфики и Милана. Они были крупным спонсором ФИФА и Чемпионата мира по футболу, а также старейшего в мире соревнования — Кубка Англии. Эмирейтс заплатила более 250 миллионов фунтов стерлингов, огромную сумму по тем временам, чтобы обеспечить себе право на упоминание в наименовании стадиона Арсенала до 2028 года. В 2007 году дело пошло еще дальше, когда шейх Мохаммед — человек, любивший скачки и потративший миллионы фунтов стерлингов на строительство конюшни в Ньюмаркете, — попытался купить футбольный клуб Ливерпуль, используя суверенный инвестиционный фонд «Dubai Investment Capital».
Это рассматривалось как основа для следующего логического шага: продвижение через футбол. Шейх Мохаммед - абсолютный правитель Дубая, вице-президент ОАЭ и один из самых богатых людей в мире, увидел преимущества владения футбольным клубом и использования его для усиления «бренда Дубая».
Покупка Романом Абрамовичем Челси изменила игру. Огромные суммы денег, потраченные на превращение Челси в Чемпионов — без учета прибыли и убытков — раньше не наблюдались. Премьер-лига, как и Лига чемпионов УЕФА, привлекла новое поколение владельцев-миллиардеров из США, Азии, Ближнего Востока и других стран, которых, в свою очередь, заманала огромная мировая популярность футбола. Не говоря уже о процветающих сделках по продаже прав на телевидение, стоимость которых, по их справедливому прогнозу, будет продолжать расти долгое время.
Они видели в футболе самую большую и самую эффективную рекламную недвижимость в мире, будь то продажа одежды, праздников или нового видения своей страны. И покупка Ливерпуля станет самым большим переворотом, но этой продажи так и не произошло. Вместо этого клуб обратился к двум американским миллиардерам, Тому Хиксу и Джорджу Джиллетту, которые, прежде чем были «вытеснены», недолго, но катастрофическим образом владели клубом.
Тем не менее, во многом благодаря поддержке знаменитостей в спорте, Дубай так ярко засветился на мировой карте. Катар решил последовать их примеру, организовав собственный чемпионат по теннису «Qatar Open» - турнир по гольфу; и, самое главное, собственную звездную футбольную лигу. Катар даже сумел выиграть заявку на проведение Азиатских игр 2006 года, став самой маленькой страной, когда-либо проводившей это мероприятие.
Катар выдвинул идею сделать ставку на что-то большее — возможно, даже на проведение финального этапа Чемпионата мира по футболу или Олимпийских игр, — но вопрос жары и пустыни, казалось, делал это невозможным.
Большая часть инвестиций оказалась неудачной. Катар не прошел в финальную часть Чемпионата мира 2006 и 2010 года. Азиатские игры 2006 года стали катастрофой, после того, как проливной дождь создал опасные условия, при которых несколько болельщиков погибли в автомобильной аварии по пути на мероприятие, где также погиб южнокорейский наездник, когда его лошадь поскользнулась в грязи. Дело дошло до того, что для размещения некоторых участников турнира, из-за нехватки мест в отелях, пришлось доставлять тюремный корабль.
«Лига Q» также потеряла свою репутацию, и громкие имена больше не приходили туда играть. После объявления о своих планах провести летние Олимпийские игры 2016 года в Дохе, которые, согласно предложению, могли быть перенесены на более прохладный октябрь, город даже не попал в шорт-лист. Катар также не смог стать городом-кандидатом на Игры 2020 года.
Мир вот-вот должен был испытать новый шок, который снова перевернет все с ног на голову. В 2008 году мир стремительно приближался к глобальному финансовому краху, спровоцированному «токсичными» ипотечными кредитами в США. Когда это произошло, и цены на активы упали во всем мире, Дубай оказался в очень уязвимом положении. Эмират в значительной степени полагался на недвижимость и долги, чтобы подпитывать свой большой скачок вперед, в то время как у Абу-Даби были настоящие деньги в банке, накопленные в итоге многих лет высоких цен на нефть.
Экономика Дубая балансировала на грани краха, в итоге пришлось обращаться за унизительной финансовой помощью к соседям. Президент ОАЭ шейх Халифа созвал встречу между шейхом Дубая Мохаммедом и наследным принцем шейхом Мохаммедом бен Заидом. В итоге переговоров была согласована финансовая помощь в размере 10 миллиардов долларов. Взамен шейх Мохаммед согласился назвать престижный новый строительный проект — Бурдж Дубай, самое высокое здание в мире — Бурдж Халифа.
Тем временем Абу-Даби начал активно тратить деньги, почувствовав, что можно заключить выгодную сделку. Они внимательно следили за попыткой Дубая приобрести Ливерпуль. В августе 2008 года шейх Мансур ибн Заид Аль Нахайян - заместитель премьер-министра ОАЭ и брат наследного принца, объявил о покупке Манчестер Сити.
Несколько дней спустя, незадолго до закрытия трансферного окна Сити завершил сделку бразильского футболиста Робиньо за ошеломляющие на тот момент 32,5 миллиона фунтов стерлингов.
В следующее трансферное окно, клуб потратил еще 50 миллионов фунтов стерлингов. В 2011 году Сити понес самый крупный убыток за один сезон в истории английского футбола: 197 миллионов фунтов стерлингов, но также добился феноменального успеха на поле, при этом играя в футболках и на стадионе, имеющими наименование «Etihad Airways» - государственной авиакомпании ОАЭ. Абу-Даби больше не будет в тени своего более яркого соседа.
Хотя шейх Мансур всегда заявлял, что Сити был его личным проектом, он все равно претерпел такие же изменения, как и Челси, после прихода в 2003 году Абрамовича с его многомиллиардными инвестиционными инструментами, использующимися для популяризации за рубежом представляемого им государства. Футбольные клубы очевидным образом стали государственным делом - футбол должен был вот-вот вступить в эпоху собственного суверенитета.
Произошедший финансовый кризис не затронул Катар. Обладая обширными запасами газа, он был защищен от экономической заразы и, как и Абу-Даби, устроил собственный шоппинг, скупая крупные активы в Париже, Лондоне и за их пределами, а в 2009 году они приступили к реализации своего величайшего проекта: подачи заявки на проведение финального этапа Чемпионата мира 2022 года.
«Мы серьезно относимся к тому, чтобы получить право впервые провести Чемпионат мира по футболу в арабском мире», — сказал Хасан аль-Тавади (является Генеральным секретарем Верховного комитета по проведению и наследию ЧМ-2022, «Мы предлагаем FIFA провести невероятное событие с огромным футбольным наследием, а также в целом наследием для человечества. Катар 2022 может стать переломным моментом».
Заявка Катара на 2022 год была соблазнительной. В ней говорилось о произошедшем единстве на Ближнем Востоке, об использовании технологий охлаждения с нулевым выбросом углерода для борьбы с жарой, о стадионах, которые позже будут снесены и перестроены - но большинству остального мира это казалось смешным.
Как такая крошечная страна, о которой говорилось в начале статьи, могла добиться права принятия Чемпионата мира по футболу? Кто обеспечил строительство всей необходимой инфраструктуры? Как будут проводить игры в условиях знойной жары, когда температура может достигать 50 градусов, даже на стадионах с кондиционерами? И, поскольку они никогда раньше не претендовали на участие в Чемпионате мира, какая у них команда? Никто не верил, что Чемпионат мира приедет в Катар.
Комментарии